Radiotehnika – история Рижского радиозавода
VEF Radiotehnika RRR – латвийский производитель радиоаппаратуры и акустических систем. Основан 1926 года, в г. Рига, Латвия. Основатель – Абрам Лейбовиц.
RRR расшифровывается как Rīgas Radio Rūpnīca, что в переводе с латышского означает Рижский радиозавод.
В начале существования предприятия, завод занимался производством приемников и радиоприемной аппаратуры. В 30-х годах Лейбовиц приглашает на работу Александра Апситиса, но проработал он не долго, так как они не сошлись в некоторых рабочих моментах. В 1934 году Апситис регистрирует свою фирму – A.Apsitis & F.Zhukovskis по производству приёмников и радиодеталей. Лейбовиц привлекал покупателей за счёт внешнего вида своих товаров и рекламы. Если была возможности получить прибыль за счёт потери качества – она не упускалась. Апситис делал акцент на качество и его модели были собраны идеально. В конечном счёте именно Апситис внес максимальный вклад в развитие предприятия, которое позже станет называться Radiotehnika.
После вхождения в СССР, рынок сбыта рижской радиоаппаратуры расширился, однако производства прервала война. В 1940 году завод был национализирован, а управление поручено сыновьям Лейбовица. Фирма была объединена с предприятием Nikolajs Klemptners, под общим названием Radiopionieris. Предприятие Апситиса объеденили с несколькими мелкими частными компаниями по названием Radiotehnika. Во время войны немцы объединили оба предприятия, сделав их филиалом Telefunken Geratewerk Riga, где началось производство продукции для военных нужд Германии
После освобождения Риги в 1944 году в распоряжении завода оказались оборудование, измерительная аппаратура и запас материалов. В послевоенный период стал крупнейшим производителем аудиотехники в СССР, на него приходилось 35% выпускаемой продукции. RRR входил в оборонную «девятку» СССР и активно экспортировали свою продукцию на рынки Германии, Финляндии, США, Австралии (куда продали более 5000 акустических систем).
В 1945 году на конвейер попадает приёмник Riga T-689:
В 1948 году выпускает первый в СССР переносной ламповый радиоприёмник Пионер:
В 1949 году началось производство батарейного приёмника Riga B-912:
В начале 50-х годов появляется приёмник Riga-10. Она имела 10 ламп и весила 24 кг, потребляя от сети 85 Вт и принимала вещание в диапазонах КВ, СВ и ДВ. А для обеспечения хорошего звука, использовался широкополосный громкоговоритель.
В 1951 году заводу присваивается имя электротехника и изобретателя А.С. Попова, но директора завода Александра Апситиса понижают в должности из-за «невыполнения плана», а затем и вовсе арестовывают. Через четыре месяца он вышел из тюрьмы, но на завод не вернулся.
По словам Инарса Клявиньша, проработавшего на «Радиотехнике» 33 года, аппаратуру завода покупали в Германии, Франции, Британии и других западных странах. Производство радиоаппаратуры на заводе быстро росло, к 1954 году оно достигало 100000 штук, а к 1962 – 200000 штук. Под руководством Павловского, которого назначили в 1958 году, началась разработка малогабаритных приёмников «Гауя» и «Селга».
Первый транзисторный приемник «Гауя»:
В начале 60-х годов на заводе выпускаются автомобильные приёмники, такие как АПВ-60-2, которые устанавливались на Чайки и ЗИЛ-111:
В 1963 году первой крупной разработкой объединенного RRR и VEF стала радиола «Rigonda-stereo», которая стостоит из лампового радиоприемника со стерео усилителем, проигрывателя и парой АС. В акустической системе установлены по паре фронтальных 4ГД-28 и паре боковых 1ГД-18. В 1967 году радиола была награждена золотой медалью на международной Лейпцигской ярмарке.
Радиола “Rigonda-stereo” с парой АС:
В 1964 году “RRR” запустил в производство первые в СССР акустические системы закрытого типа Симфония, для которых были специально разработаны громкоговорители ВЧ (1ГД-3), СЧ (3ГД-1) и НЧ (6ГД-2).
Simfonija 2 модернизированная версия первой:
Для радиолы «Виктория-001» был разработан низкочастотный громкоговоритель с резиновым подвесом на НЧ динамике АС-40-8, первый в своём классе и предназначенный только для АС закрытого типа. В этом же году завод возглавил Ленёв Олег Константинович, который превратил его в производство с 16000 работников. Через году завод был подчинён всесоюзному министерству промышленности средств связи, что обеспечило ему доступ к валютным ресурсам для закупки оборудования.
Виктория-001-стерео:
В 1970 году было сформировано производственное объединение, в которое вошли Рижский радиозавод им. А.С. Попова, КБ «Орбита», Рижский электромеханический завод и Кандавский радиозавод. Через 3 года производство завода переехало в новые просторные корпуса с конвейерными и поточными линиями и импортным оборудованием. Было построено специальное здание акустической лаборатории с заглушённой и реверберационной камерами большого объёма. В 1984 году началось строительство производства микроэлектроники.
Для многих завод ассоциируется с акустическими системами 35АС-1 и S-90, последние стали самыми массовыми по выпуску в СССР и узнаваемыми даже в настоящее время.
Radiotehnika S-90:
35АС-1 Radiotehnika:
Производственное объединение росло до 1990 года: на новых площадях ежегодно производилось 1,5 млн единиц радиоаппаратуры, в том числе 1,1 млн акустических систем (12 моделей). «Радиотехника» была ведущим производителем аппаратуры высшего и первого класса в СССР. Всего с 1945 по 1990 год производство выпустило 41,5 млн изделий с логотипом “RRR”. С «Радиотехникой» не мог конкурировать ни один завод в СССР. Завод имел собственный пионерский лагерь и базы отдыха в Крыму.
Фото завод в 1982 году:
Для расширения экспорта были основаны несколько совместных предприятий, в том числе «Hamrig International» совместно с немцами для торговли акустическими системами в Европе под маркой «Norsk Audio». Для этого были организованы изолированные участки, на которых сборка обеспечивалась специальной маркировкой комплектующих, отделяющих их от массовой продукции. Немецкие партнёры передали «Радиотехники» программу Autocad для проектирования и программу Calsod для электронного моделирования фильтров частотного разделения мощности в акустических системах.
Baltic 90:
В 1991 году после выхода Латвии из Советского Союза, «Радиотехника» лишилась источников сырья и рынка сбыта. Были предложения создать на базе объединения кооперативы, которые на льготных условиях получили в аренду помещения и оснащение, взяв на себя обязанность выполнять задание завода. Однако большинство из них разорились.
На постсоветские рынки хлынула импортная продукция, однако рижские акустические системы оставались конкурентоспособными. Сначала акустические системы выпускала , а в 1996 году было зарегистрировано акционерное общество «Radiotehnika RRR», которое после покупки оборудования завода ВЭФ стало называться «VEF Radiotehnika RRR». В этом же году оно отделилось от государственного акционерного общества «Рижский радиозавод».
Baltlines Audio Sonicsound S-300F-1:
В 1997 году завод RRR был объявлен неплатёжеспособным и ликвидирован в 2001 году. 2015 года АО «VEF Radiotehnika RRR» объявило о продаже заброшенного здания заводоуправления в Риге и в 2018 году оно было снесено, сейчас на его месте размещается магазин.
Здание заводоуправления перед сносом:
В 2011 году компания World Audio Distribution запустила в Риге собственное производство акустических систем, от изготовления корпусов до готовых изделий под брендом Arslab. Во главе производства стоит Виктор Лагарпов, который был главным инженером на «Радиотехнике». Помимо сборки самой акустики, на заводе изготавливают корпуса колонок для других производителей из Германии, Франции, Италии и др. В 2014 году W.A.D. приобрела контрольный пакет акций Penaudio.
По материалам – wikipedia.org, pravda-tv.ru Фото – rw6ase.narod.ru, radiopagajiba.lv
KV.by
Сегодня мы расскажем вам об истории рижского завода ВЭФ — в прошлом гиганта радиоэлектроники союзного значения, а сегодня, к сожалению, незаслуженно забытого.
Начало
ВЭФ появился ещё до прихода в Прибалтику Советской власти. Заводу удалось вырасти из мелких мастерских до одного из крупнейших в стране заводов. Это был трудный путь — во времена буржуазной Латвии приемники массово завозились из-за рубежа и ВЭФ просто не смог бы выжить, если бы один из его влиятельных хозяев, неглупый человек Александр Типайнис не предпринял дерзкий шаг: он инициировал поправки в законодательство, которые устанавливали высокую ввозную пошлину на приемники. И дело пошло «на лад». Да так, что вскоре завод начал экспортировать продукцию за рубеж. Туда уходило до 8000 приемников ежегодно (напомним, что в то время ламповый радиоприемник иметь было чуть менее престижно, чем автомобиль).
Ламповые приемники ВЭФ получали «Гран-При» на международных выставках в 1935 году в Брюсселе и 1937 году в Париже. В те же годы на ВЭФ собирали и первые мотоциклы, по конструкции предвосхищавшие знаменитые «Харлеи» и даже автомобили. А с 60 по 90-годы 20 века завод был одним из лидеров советской радиоэлектронной промышленности.
Рассказ бывшего сотрудник ВЭФ, Бориса Трошина:
Шестидесятые годы прошлого столетия в Латвии отмечены настоящим технологическим прорывом. Первый опыт советского руководителя Никиты Хрущёва по ослаблению тотального контроля над творческой инициативой трудовых масс, был отмечен небывалым ростом самодеятельных конструкторских решений и рационализаторских предложений.
Особенно ярко проявилось народное творчество самобытников на передовом предприятии Риги, заводе ВЭФ. Аббревиатура ВЭФ переводится с латышского как «Государственная электромеханическая фабрика». И это — вполне оправданное обобщение. Чего только не производили на предприятиях группы ВЭФ! И телефонные аппараты, и ламповые приёмники, и мотоциклы, и вездеходы. Там выпускались даже самолёты.
Но всемирную известность ВЭФ получил за внедрение в производство малогабаритных транзисторных приёмников типа «Спидола». «Спидолой» в латышском народном фольклоре «Лачплесис» называли фантастическое существо — ведьму.
По тем временам, способности приёмника казались, действительно, волшебными. Он был настолько чувствителен, что ловил станции по всему земному шару. Приемник оказался довольно совершенным для тех лет, технологичным и неприхотливым. В итоге, «Спидола» получила широчайшую популярность и продавалась почти во всех странах мира.
Здесь же, на заводе ВЭФ, изготавливались настоящие миниатюрные фотоаппараты того времени, использовавшиеся даже в целях слежки и шпионажа, с высокой разрешающей способностью, неприхотливые в эксплуатации и весьма надежные (по некоторым данным, они выпускались до начала нового века).
Посещая ВЭФ, Никита Хрущёв обратил внимание руководства завода на то, что в послевоенные времена технические новшества как никогда необходимы и востребованы страной. И в приказном порядке потребовал поощрять молодые таланты и создавать для них выгодные творческие условия.
Так появились выдающиеся для шестидесятых годов изобретатели Вольдемар Буш и Ян Менгелис, позже удостоенные государственных премий. Ян Менгелис изобрёл автоматическую линию для изготовления релейных пружин для телефонных станций, а Вольдемар Буш создал малогабаритный многооперационный станок, заменивший собой целый каскад агрегатов с аналогичными функциями. Позже технологии «Спидолы» были переданы Минскому заводу Горизонт, который освоил изготовление также довольно популярных в СССР в предперестроечные годы приёмников «Океан».
ВЭФ был не одинок. В системе работали и другие (Рижский электромеханический), радио и другие.
Интересно прошлое рижского . Когда-то он выпускал уксусную эссенцию, свинцовые и цинковые краски. Но с 1940 года был переориентирован советскими специалистами на выпуск электротехнической продукции. Однако грянула война.
С освобождением Риги советская власть не сразу решилась реанимировать территорию завода, но когда это произошло, Совнарком постановил освоить выпуск проигрывателей, конкурирующих с зарубежными аналогами. В Ригу были направлены десятки специалистов из России. На «РЭМЗе» выдвинули своих талантливых новаторов — Юрцева, Бломберга, Антонова, которые были создателями и разработчиками уникальных автоматических линий и роботосистем.
На РЭМЗе работали талантливейшие специалисты, пришедшие из военной промышленности — Е. Склярский. Е. Боровиков. В Панченко. П. Антонов. В. Яценко – орденоносцы, внедрявшие последние достижения научной мысли в гражданское производство. Подрастала и смена. Послевоенные годы были знамениты беспризорностью, с которой Советская власть успешно боролась. Благодаря этой борьбе на заводы пришли те, кто мог бы при другой власти спиться в подворотнях или сесть в тюрьму — бывшие беспризорники и хулиганы, промышлявшие в бандитском в то время районе Риги — «Стрелковом парке». Это был известный «пятачок» на котором собиралась местная «шпана. Один из её лидеров — крепкий парень, по кличке «Короб», получил шанс изменить свою жизнь, устроившись на РЭМЗ. И он этот шанс использовал. Я знал этого харизматичного и неглупого парня. Такие люди становятся лидерами везде — и на комсомольских стройках и среди бандитов, смотря куда попадут раньше. Из лидеров «шпаны», «Короб» сумел выйти не потеряв свободы и начал новую жизнь. Сначала он работал слесарем, затем, благодаря усердию и качествам лидера был рекомендован в бригадиры, поступил в техникум, стал мастером гальванического участка, а со временем — уважаемым в городе человеком — директором «РЭМЗа» Семеном Иосифовичем Коднером. Так было со многими молодыми ребятами в те годы. Советская власть помогла им обрести новую, достойную жизнь и добиться в ней серьёзных успехов.
Самая, пожалуй, известная личность на — рабочий, изобретатель, Герой Социалистического Труда СССР Вольдемар Петрович Буш, о котором упомянул выше Борис Трошин. О нем в свое время много писали в латышских газетах и в центральной прессе СССР. Вот, что он рассказывал корреспонденту журнала «Техника — Молодежи» ещё в семидесятые годы:
«Был я по штату слесарем – лекальщиком. Часто чинил один штамп, который почему-то часто ломался. Мне показалось, что этот штамп неправильно сконструирован и я предложил сделать его по другому, и это было мое первое изобретение. Штампы у меня не только штампуют, но и гнут, и высекают, и обрабатывают изделие. Это маленькие автоматические поточные линии. Теперь у меня в распоряжении и смета, и оборудование, и штат, в подчинении инженеры. Попалась мне золотая жила – я ее разрабатываю, пока она не иссякнет. И слесари, и инженера, и даже доктора наук, если они простые, машин не придумают. Это дело для непростых людей».
Бушу и работникам его участка, дали «карт-бланш» и зарплату, при непосредственном участии лично Н. Хрущева, побывавшего на заводе и познакомившегося с талантливым самоучкой. Даже сегодня в Сети можно найти немало статей о Вольдемаре Буше и его изобретениях — в научно-популярных журналах советского времени и сканах газет. Также имеются в открытом доступе его патенты.
История успеха
Разумеется, самую большую популярность заводу принесли транзисторные приемники «Спидола». Это была настолько дефицитная продукция, что её легко можно было обменять на чиновничью подпись в тогдашних московских министерствах. Заводчане активно этим пользовались, выписывая таким образом дефицитные материалы (заводу даже разрешили импорт). До «Спидол» предприятие массово производило ламповые приемники, которые продавались плохо. Однажды магазины со всего СССР начали даже возвращать их целыми эшелонами обратно на завод и эта техника заполнила все склады и подсобки. Расширение выпуска «Спидол», а позже и сменившего их «ВЭФ-Транзистора» позволило заводу выйти в ведущие производители страны.
Радиоэлектронная промышленность в шестидесятые годы прошлого века в СССР была довольно отсталой. Приемники были огромными и тяжелыми. Вот, что рассказывает об этом, в прошлом специалист отрасли, Михаил Лобанов:
«Приёмники выпускали везде, в том числе и на военных заводах. Но они, даже по тем временам имели совершенно некоммерческий вид. К примеру, в Сарапуле выпускали большой ламповый приемник в алюминиевом корпусе со сварными! монтажными платами. Конечно, такой приемник далеко не унесешь и на пляже не послушаешь. Он имел большие ограничения по частотному диапазону, отличался сложностью настройки и низким качеством звучания.
Продукция ВЭФ обладала, по сравнению с такой техникой уймой неоспоримых достоинств: диапазоном «КВ», на котором можно было услышать западные радиостанции,современную музыку (у нас она тогда звучала редко), отличным качеством звучания, уверенной настройкой, небольшим весом и размерами. «Спидолы» было не «достать». Их могли купить только люди со связями.
Нехватка радиотехники вылилась в то, что одно время портативные приемники собирали даже умельцы в радиомастерских и дома. Звучали они ужасно, так как не имели каналов компенсации помех, но зато были маленькими.
Лишь спустя годы, когда «ВЭФ» наладил миллионные поставки приемников и передал свои технологии на другие предприятия, радио стало доступно всем».
Завод активно строился — появились филиалы в разных городах, огромный многоэтажный офис, дворец культуры, различные социальные объекты, инфраструктура. У предприятия была и собственная поликлиника и комбинат общественного питания.
В 1991 году, на пике своего развития, предприятие производило сотни наименований продукции, включавшие довольно современные по тем временам «комбайны» (гибрид магнитофона и приемника), причем, как в портативном, так и в стационарном исполнении. Преемник ВЭФа — «Радиотехника», предлагала потребителям вначале девяностых даже одни из первых на постсоветском пространстве проигрывателей компакт-дисков.
Мало кто помнит и знает, что «ВЭФ» делал даже портативные компьютеры — микропроцессорные комплексы УМК — небольшие ЭВМ, умещавшиеся в «дипломат».
Забвение
Власти новой Латвии не смогли поддержать предприятие в трудные для него дни.
Вот, что рассказывал об этом «Русской службе BBC
»
экс-глава департамента электроники министерства промышленности и энергетики Латвии Инар Клявиньш:
Самая весомая часть ВЭФа – VEF-KT — в свое время производила коммутационную технику, именно в этой сфере при СССР было занято больше всего рабочих — 14 тысяч из 20 тысяч. А в начале 90-х осталось 400 человек. В один прекрасный момент, выполнив государственный заказ, АО не получило от бюджета причитающуюся оплату — более трех миллионов долларов
, начали накапливаться
долги по налогам, которые вместе со штрафными процентами составили около 15 миллионов долларов
.
Дошло до того, что из-за долгов перед социальным бюджетом предприятие даже не могло уволить сотрудников. Тысяча рабочих смогла цивилизованно покинуть завод только через несколько лет, когда предприятие получило деньги от Агентства приватизации. В итоге часть VEF-KT перешла в собственность компании PK Investments, дочернего предприятия концерна Pro Kapital, принадлежащего итальянскому предпринимателю Эрнесто Преатони. На месте бывшего завода он открыл один из крупнейших в Риге торговых .
Еще одна часть завода – VEF–REC — на момент приватизации производила сельскохозяйственную продукцию, средства механизации, оборудование для лесопилок и даже гидротурбины для малых ГЭС. 130 человек умудрялись работать без воды и отопления, под протекающими крышами. Пройдя через процесс неплатежеспособности, предприятие перешло в собственность американской компании Harvey International Ltd. Кстати, под названием VEF–REC оно существует до сих пор, располагается на территории старого ВЭФа и занимается производством.
Новые хозяева посчитали, что рынок всё отрегулирует, что, в конце-концов, им помогут западные партнеры, так радевшие за освобождение Латвии. Но бизнесмены от политики ошиблись.
Былого не вернешь
Самое интересное, что новые власти Латвии до сих пор сожалеют о потере крупнейшего в стране предприятия. Конечно, сейчас бы оно вряд-ли смогло конкурировать с китайскими производителями. Но это и не нужно — ниш, в которых рижане смогли бы успешно работать и сейчас достаточно.
За примерами ходить далеко не надо. В таких же непростых условиях продолжает развиваться рижская «Радиотехника» (VEF Radiotehnika RRR), о которой я уже говорил. Предприятие, выпускает акустические системы, причём, до сих пор считается их ведущим производителем в Восточной Европе! Со временем, к «Радиотехнике» отошло и производство печатных плат, то самое, где работал со своим участком когда-то знаменитый новатор — слесарь Буш. Но это уже совсем другое предприятие, по масштабам и близко не сравнимое с «ВЭФом».
Тому, кто захочет сегодня увидеть «ВЭФ», рижане с удовольствием покажут расположенные в Северном микрорайоне Риги забытые корпуса, где когда-то «кипело» уникальное производство, которым по праву гордились и город, и республика, и страна.
Автор благодарит за помощь Михаила Лобанова и Бориса Трошина.
Эдуард Трошин
